12"Петро і Мазепа", 26 січня 2018
Давайте учиться предъявлять претензии УПЦ МП правильно.
В последнее время в нашем обществе особенно усиленно заговорили о делах церковных. Это вполне понятно, учитывая резонанс запорожских событий. Ситуация действительно ужасная и до боли отвратительная. Она обнажила церковные разделения, в которых среднестатистический обыватель был не слишком сведущ, настолько сильно, что эксперты заговорили о церковной Врадиевке. Некоторые даже заявляли, что «попы сбили свой Боинг». Не знаю, так это или нет — время покажет. Врадиевку сразу тоже не считали последним китайским перед Революцией Достоинства. Но речь сейчас не об этом. Я тут давеча посетил одно мероприятие, на котором общественность высказывала своё недовольство церкви Московского патриархата. Дело хорошее и правильное, но сделано это было весьма толсто и неуклюже.
Я целиком поддерживаю и приветствую тот факт, что общественность наконец-то обратила внимание на проблему церковного разделения и неоднозначной позиции верхушки УПЦ (МП). Как религиовед скажу — давно пора было. Эксперты нашей области уже устали бить тревогу по поводу пророссийских высказываний и действий отдельных клириков и мирян. Меня удручает одно — низкая компетентность представителей общественности, когда они начинают высказываться на тему религии. Так сложилось, что у нас пруд пруди специалистов по всем общественным темам от футбола до кадила.
Немного напрягают голословные требования к органам власти запретить церковь Московского патриархата, а её попов выслать в Россию. На каком основании? У нас пока нет юридической коллективной ответственности. Да и по законодательству церковь у нас не одно юрлицо, а конгломерат из 12000 локальных общин. За что юридически ликвидировать общину, скажем, в Ивано-Франковской области, если ни её священник, ни прихожане не нарушали закон? За то, что они в одной церкви с патриархом Кириллом? Морально вроде как правильно? Да, а вот юридически нет. Если мы всё же хотим построить правовое государство, а не как в России. К тому же, нас, мягко говоря, не поймут стратегические партнёры. Америка весьма чувствительна к церковным вопросам, и они ежегодно довольно скрупулёзно составляют отчёт о религиозной свободе в мире. Массовый запрет организаций по религиозному признаку не поймут в США.
Более того, чисто с технической точки зрения это очень трудно реализовать. Снять в правовых рамках с регистрации более 12 000 юрлиц — это нешуточная работа. Причем преимущественно она ляжет на плечи госслужащих местных ОГА. Что касается депортации священников — это вообще из области фантастики. По последней статистике, в УПЦ (МП) таковых более 10000 человек. Преимущественно женатые с детьми. Как их физически депортировать, на каких основаниях и, главное, зачем? Моё личное мнение, что людей не надо отталкивать от себя. За них нужно бороться. Конечно, всегда найдётся определённый процент упоротых, но он невелик. Нужно общаться с адекватными людьми, доносить им альтернативную информацию, нежели та, что льётся через некоторые околоцерковные «сайты правильных журналистов».
Надо посмотреть правде в глаза. Не все прихожане храмов УПЦ (МП) являются агентами Кремля. Часть — да, но не все. И чётко определить эту часть, обозначив who is who, — совместная задача экспертов-религиоведов, журналистов и правоохранительных органов. С остальными представителями церкви нужно работать. Их очень много по стране. В областных центрах южных и восточных регионов данная конфессия доминирует. Настроить против себя крупнейшую организацию с разветвлённой региональной сетью для государственной власти очень опасно. В то же время это не означает, что необходимо сидеть сложа руки и ждать. Надо понимать, что пророссийские настроения доминируют не во всей УПЦ (МП). В архиререйских кругах часть сочувствуют «русскому миру», хотя явных украинофобов точно не больше половины. Остальные — конъюнктурщики. И пока, к сожалению, они боятся Москву и бывших регионалов больше, чем нынешнюю власть, а потому идут у них на поводу. Есть, конечно, идейное крыло монахов-аскетов вроде почаевцев и главы церкви митр. Онуфрия, они воспитаны в духе советского мышебратства, и украинское им чуждо. Но есть немало кадров, которые других взглядов и с которыми нужно работать.
На уровне духовенства и приходов количество фанатов северного соседа в процентном соотношении ещё меньше, чем среди епископата. В большинстве городов на юге и востоке Украины люди точно не пророссийские. Они могут быть не слишком проукраинские, но в массе своей точно не пророссийские. Эти самые люди и составляют приходы УПЦ (МП). Они ходят в церковь, которая находится в их микрорайоне, на которой написано «Українська православна церква», в которой службы идут на церковнославянском, а на проповеди священник рассказывает об отрывке из евангелия, который читался за богослужением. Да, на литургии дважды поминают патриарха Кирилла, но боюсь, что только самые внимательные это слышат. Кому-то это может показаться идеализацией, но это очень близко к реалиям приходов УПЦ (МП) в южных и восточных областях. Конечно же, существуют «идейные» общины. Там священники рассказывают про хунту, фашистов, коды, Антихриста (нужное подчеркнуть). Но таковых реально меньшинство (к сожалению, не могу назвать точную цифру). И если начать прессовать нейтральные приходы, то можно совершенно реально настроить против себя вполне лояльных Украине людей. Особенно на фоне отсутствия реальных экономических успехов. Не думаю, что во время войны с Россией нам это нужно.
Далее. В последнее время на публичных мероприятиях по религиозным вопросам очень многие безальтернативно утверждают, что создание Единой Поместной Церкви решит все проблемы. Немного, хотя нет — много наивный взгляд. Представим себе гипотетическую ситуацию — карты предрекли, планеты стали в ряд и иерархи договорились, что объединяются в одну церковную структуру. Все рады, салюты, фанфары и прочая. Но от этого религиозное поле страны не станет свободным ни от Павлика Морозова Мерседеса, ни от куда менее известных фанатов «русского мира». Увы, но автоматическое слияние двух структур не избавит волшебным образом Украину от наших отечественных мышебратьев. А их в церковных кругах немало.
Как нужно? Не скажу, что нет смысла обращаться к власти. Смысл есть! Только обращаться нужно с конструктивом, с адекватными предложениям. А не с лозунгами «По коням» и «Шашками их». На законодательном уровне не получится запретить какую-либо религиозную организацию, да и не нужно это. А вот поменять название, чтобы не особо искушённые в церковных вопросах граждане знали, в какой храм они идут, вполне реально. Или дать местным общинам самим решать, какой юрисдикции принадлежать, а не через разрешение церковного начальства. Да и урегулировать имущественные вопросы, чтобы храмы принадлежали местным общинам, которые их строили, а не руководству церковной области. Но это не главные, а вспомогательные меры. Основа — за правоохранительными органами. У них есть все полномочия, соответствующая законодательная база. Проблема у нас в священном трепете силовиков перед человеком в рясе. Частично из-за травмы советского периода, когда церковь была несправедливо ущемляема. Теперь же власть предержащие чувствуют вину, видят в церкви жертву и дают ей больше, а главное, спрашивают меньше, чем предписывает закон. Постсоветское, в определённой мере магическое отношение к духовному лицу также накладывает отпечаток на силовиков. Некоторые просто не решаются поступить по закону с религиозным деятелем (мало ли чего, вдруг проклянёт или порчу нашлёт).
То есть главное, чего сейчас не хватает, и об этом постоянно пишут религиоведы, — чёткого соблюдения людьми в рясах законов и неминуемости наказания в случае их нарушения. Если бы силовики действительно применяли закон к проштрафившимся священникам, то многих одиозных деятелей посадили бы, а сочувствующие им задумались, стоит ли им нарушать закон.
Для того чтобы поменять ситуацию, нужно чтобы церковь сама изменилась. Чтобы пропала средневековая по сути пропасть, которая отделяет епископат от рядовых священников, а последних от обычных людей. Ведь по канонам церкви все верующие равны, о чём говорит 1 Послание ап. Петра (1 Пет. 2:9), просто для функционирования церковного социального института некоторые занимают определённые посты — священнические, епископские, синодальные и прочие. Очевидно, что верхушке церкви это не понравится, и менять они ничего не хотят. Как недавно подметила Татьяна Деркач, любые изменения сложившегося status quo епископат воспринимает как гонения. Значит, дело за священством и активными мирянами — заниматься просвещением, доносить до широкой общественности церковную традицию, а не отдавать на откуп людям, использующим её для защиты собственных корпоративных интересов. Я ни в коем случае не призываю разрушать церковную традицию, низлагать каноны и заниматься анархией. Я хочу, чтобы церковные низы наконец «проснулись» и деятельно участвовали в жизни церкви.
В этом контексте я приветствую и акцию #принеси_куклу, и призывы ветеранов АТО к украинскому народу по поводу антиукраинской деятельности представителей УПЦ (МП). Государство не всегда может сделать то, что необходимо по справедливости. Моральное право в данном кейсе не переходит в право юридическое. Но для того и есть общественность. Народ не может запретить скандальных запорожских священников, но может весьма подпортить им репутацию, сделать нерукопожатыми, перестать ходить к ним в храмы, не покупать свечи или не заказывать у них требы. Это тоже сильно ударит по ним. И чем больше будет вот таких нерукопожатых, тем больше будет головняка у митрополита. И тогда они наконец начнут считаться с общественным мнением. Ориентироваться на события, которые происходят в стране. Понимать, что идёт война и есть агрессор.
В общем, всё в наших руках. От нас и только от нас зависит церковное будущее Украины. И никакой патриарх Варфоломей не прилетит в голубом вертолёте и не покажет бесплатно кино и не решит за нас наши же проблемы.
Ссылка на первоисточник: https://risu.org.ua/ua/index/monitoring/society_digest/69863/
